Гособоронзаказ: на пути к самодостаточности

Импортозамещение должно стать стратегической линией развития ОПК России

Нынешняя ситуация на Украине наглядно продемонстрировала актуальность озвученного президентом России Владимиром Путиным на состоявшемся в Сочи 14 мая совещании по гособоронзаказу тезиса о необходимости импортозамещения в оборонно-промышленном комплексе (ОПК), «чтобы мы ни от кого не зависели ни по одному из направлений переоснащения армии и флота на новую систему вооружений».

О том, насколько эта проблема существенна для выполнения гособоронзаказа в целом, рассказал на днях заместитель министра обороны Российской Федерации Юрий Борисов.

Отметив, что объем государственного заказа текущего года в 1,25 раза больше, чем в 2013 году, замглавы российского военного ведомства сообщил, что процент законтрактованных обязательств текущего года уже составляет более 86%.

В то же время нельзя не учитывать, что с середины марта Украина фактически ввела эмбарго на поставку в Россию продукции военного назначения. В том числе и той, которая уже была оплачена или проавансирована до 80%.

Оставим в стороне вопросы, куда в итоге денет эту специфическую продукцию Украина и отдают ли ее нынешние власти себе отчет в том, что, лишая свои оборонные предприятия их главного заказчика, они сознательно усугубляют экономическую ситуацию в стране.

Насколько при этом критичным окажется разрыв кооперации предприятий российского ОПК с их украинскими партнерами для реализации гособоронзаказа в целом?

Признав «цену вопроса», что речь идет о десятках миллиардов рублей, Юрий Борисов тем не менее дал понять, что в поставках современных образцов вооружения и военной техники, особенно находящихся на завершающей стадии опытно-конструкторских работ, украинские предприятия не участвуют.

Но при этом, к примеру, становится весьма туманной перспектива строительства Россией шести фрегатов проекта 11356, газотурбинные двигатели для которых производят в Николаеве. А замораживание поставок в Россию вертолетных двигателей и комплектующих к ним, производимых на запорожском предприятии «Мотор Сич», могут в разы сократить возможности отечественных предприятий по выпуску вертолетов. Нынешние же возможности Санкт-Петербургского ОАО «Климов» по производству вертолетных двигателей не позволят в кратчайшие сроки выйти на требуемые объемы.

Конечно, надо будет что-то решать и с проведением работ по дальнейшему продлению сроков эксплуатации самого мощного в мире ракетного комплекса стратегического назначения «Воевода», на которые непосредственно «завязано» днепропетровское КБ «Южмаш». Ведь идущий на смену российско-украинской «Воеводе» российский «Сармат» ожидается только к 2018–2020 годам.

В любом случае наметившийся сейчас разрыв существующих российско-украинских технологических цепочек не будет для обеих сторон безболезненным.

Впрочем, как говорится, нет худа без добра. И сегодня у российского военного ведомства, по сути, не остается иного выбора, как инициировать и активно участвовать в создании соответствующих производств на отечественных предприятиях ОПК.

Причем, основываясь на опыте формирования российской кооперации при создании стратегического ракетного комплекса «Тополь-М», такая задача выглядит реализуемой. Хотя, безусловно, на ее решение потребуются и дополнительные средства, и время.

Но зато десятки миллиардов рублей, которые до недавнего времени российская сторона вынуждена была направлять украинским поставщикам, в итоге останутся в российской экономике. А самодостаточность российского ОПК, пополнившегося потенциалом оборонных предприятий Крыма и Севастополя, сможет гарантировать и поставку в вооруженные силы в заданные сроки и в нужных объемах всего спектра требуемых образцов вооружений и военной техники, независимо ни от каких внешних факторов. Расширится и перечень контрактов полного жизненного цикла, ставку на которые делает нынешнее руководство Минобороны России.

За качеством этой продукции будут пристально следить 25 тыс. сотрудников военных представительств, которые снова вернулись в цеха оборонных предприятий.